marvel: annihilation |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » marvel: annihilation » прошлое и будущее » pour some sugar on me [february 2005]
pour some sugar on me
[ Электра & Мэттью - очередная закрытая вечеринка с именными карточками-приглашениями - февральский вечер, потраченный с пользой не на подготовку к экзаменам ]
Электра, в отличие от Мэтта, знает, какое мероприятие можно пропустить, а где необходимо появиться. Мэтт, в отличие от Электры, только учится получать удовольствие на встречах толстосумов и медленно привыкает к роли гостя.
Знакомство с родителями в планы уж точно не вписывалось.
— Конечно, это будет и вполовину не так весело, как вечер в окружении людей, которые по щелчку пальцев могут заставить мир вращаться вокруг его оси, — сидящий за столом Мэтт не позволяет себе так просто отступиться от попыток переубедить Электру, с грацией Венеры Милосской расположившуюся поперек его кровати. Все это — и присутствие Начиос в первую очередь — не способствовало изучению учебника, и уже в третий раз Мердок вчитывается в одну и ту же строчку, стараясь не обращать внимания на подрагивающие — от желания скорее закончить — пальцы. — Но университетские вечеринки не так плохи, дай хотя бы шанс доказать это.
Он уже знает, что проиграл. Знал еще до того, как ввязался в спор, в качестве аргументов то ссылаясь на отсутствие достаточно презентабельного костюма (и тройку уж точно надевать не собирается, даже если найдет подходящий), то взывая к рациональности Электры: она ведь сама неоднократно говорила, как сложно найти способ провести несколько часов скучнее.
А все равно зачем-то пригласила его составить компанию, и свои отговорки Мэтт потихоньку исчерпывает, почти добираясь до финишной прямой, где ему не останется ничего другого, кроме как согласиться на сумасбродную идею со страдальческим видом.
— Да брось, как можно упустить шанс завести полезные связи среди учащихся юридической школы? — оставив, наконец, бесплотные попытки вдуматься в прочитанный материал, Мердок разворачивается на стуле лицом к ней и поправляет очки, старательно сдерживая улыбку от предсказуемой реакции, чтобы подчеркнуть серьезность своих убеждений, за которые сражается последние полчаса. — Мне совершенно нечего делать на этом благотворительном вечере, Электра.
Правда в том, что они принадлежат разным мирам. В ее вселенной плохое если и случается, то не с ней и не с близкими, а все ошибки правятся верным количеством нулей на чеке. О себе тоже самое Мэттью сказать не имеет права.
И всякий раз, когда их параллельные прямые пересекаются — цвет ее линии непременно золотой, правильно-дорогой, обязывающий – Мердок не может не думать о том, что это ненадолго. Электра — птица не его полета, да и держать подобных ей пернатых в клетке рук чревато потерей пары пальцев. И то будет минимальным ущербом.
Окончательно уступает, когда понимает: отчаянно мечется в попытках продлить моменты их странных, всегда стихийных, встреч. Ни разу ни один из двоих не признается, что они значат — посольская дочка, может, и не задумывается вовсе, найдя себе новое развлечение, а Мэтт молчит, чтобы не давать ей чувство полного безоговорочного контроля над ним.
— Ты будешь мне за это должна, — тихо произносит, склонившись к уху, и пальцами крепко держит за локоть, как подобает слепому, который явился на мероприятие явно не его уровня. Галстук пришлось одолжить у Фогги, и Мердок чувствует себя чертовски неуютно, как будто идет в костюме с чужого плеча, отчего хлопок рубашки льнет к телу с острием ножа для вскрытия бумажной корреспонденции. Он бы предпочел дешевый пунш изысканным винам, в сортах которых абсолютно не разбирается, а эстетическую прелесть фуршетных закусок в полной мере оценить все равно не мог, да и как кому-то вообще способен понравиться вкус икры?
— Я еще не придумал меру наказания, но как минимум ты будешь вынуждена расплатиться нормальным свиданием, где не будет ничего дороже мороженого, — шутит Мэтт, стараясь не вслушиваться в гомон голосов, толкующих на разные темы: от политики до фешенебельного февральского отпуска, который у некоторых уже начинался. Как эти люди сколотили свои состояния, если умудряются отдыхать уже в феврале, сразу после длинных рождественских каникул?
Электра Начиос принадлежит этому миру безраздельно. Мэтт Мердок – дефект дорогого, инкрустированного крошкой из драгоценных металлов, пазла, с совершенно неподходящими резными краями, и ему по-настоящему неловко, некомфортно и не по себе. Но терять лицо перед своей спутницей — моветон. Нехотя отпускает ее руку:
— Принести тебе выпить? Уверен, у них найдется шампанское, которое тебе нравится, — и одна бутылка стоит как треть его стипендии.
Но для начала Мэтту необходимо узнать, какую легенду Электра сочинила для них — для него в частности — на этот раз.
Сперва был профессор Эйнштейн, и было это неплохо.
То есть нарциссы сорта с говорящим наименованием. Электре выбор показался забавным по нескольким причинам: цветок напоминает брызг крови на белых лепестках, сами нарциссы оказываются достаточно дешевые, чтобы подарить сразу пятьдесят (процентов акций на тебя, Мэттью, скажет она позже, хохоча) профессоров, и один, контрольный - позволить снять из высокой прически немногим позже, игнорируя бурчание под дверью.
И, в конце концов, для своего ученого зануды - ученые цветы. Пик ее ревности к ответственному подходу в отношении учебы и своего ближайшего будущего, впрочем, пришелся не на попытку назвать зубрилой через букет, а когда она решила сменить свитер и приталенные брюки на вечернее платье прямо за спиной у Мэттью, чей палец так громко скрипел по страницам учебника.
- То, что ты делаешь - вот настоящее преступление, - она щелкает упреком над самым ухом, прежде чем развалиться на кровати человеком без страха платье помять, - но у меня предусмотрена достойная мера наказания для тебя, Мэттью.
Не то, чтобы Электра не любила подобные вечера; к этому привыкаешь рано или поздно и относишься как к повседневной рутине вроде похода в туалет. Отец неизменно обижается на такое сравнение, Электра пожимает плечами: ведь приходится тужиться, чтобы выдать нужную эмоцию на внеочередной рассказ о покорении Альп, а не зевать, когда слышишь эту историю из года в год, словно горнолыжные курорты заканчиваются на одном Санкт-Морице. Независимо от тематики вечера разговоры с завуалированным соревнованием на тему благополучия в обществе тех, кто не нуждался в лишнем самоутверждении, тем не менее, были постоянным спутником, и, пожалуй, это было лучшим ее решением за все годы - заполнить пустоту под рукой чем-то непринужденным и столь далеким от этого мира, в котором она привыкла вертеться.
Электра смеется, глядя на Мэттью, тянется к галстуку, затягивает так, чтобы не передавить - нехватку воздуха и панические атаки и без того ему предстоят за дверью, чтобы еще и в прямом смысле перекрывать ему кислород.
- Сделай лицо попроще, что ли, - насмешливо просит она, пропустив мимо угрозы о свидании не дороже месячной стипендии, - сейчас я тебе быстренько все расскажу, если ты перестанешь суетиться.
К этим вечерам с особенной прилежностью готовилась мама даже больше, чем папа, а то были вечера-съезды AHEPA, средоточия интересов греческого лобби в Америке - маленькая греческая иммигрантская деревня, где все друг друга, впрочем, знали, всем друг другу крестные и друг к другу гости еще с тех самых пор, когда в Спарте был обычай кидать слабых детей со скалы. Для всех них Электра - тихая, скромная Электра, Электра, каждый вечер скрашивающая собой игру на пианино, Электра, учтиво стоящая за плечом отца, кивающая только тогда, когда спросят. По крайней одно из всего этого Электре было даже интересно показать Мэттью - ту самую себя, которую он встретил на одной из многообещающих вечеринок и с тех пор видел довольно редко.
В конце концов, приличные девочки не тратят свои время на тренировки с синеворотничковыми мальчиками.
- Целью сегодняшнего вечера объявлен сбор средств на постройку нового приюта в Клинтоне, - Электра ленивым взглядом обводит толпу вокруг, в которой еще силится слиться, а не расслоить ее своим присутствием, как Моисей воды Красного моря, - ты здесь, чтобы представить интересы конкретной группы лиц. Ну, знаешь, этих, инвалидов. Чтобы они ни в чем не нуждались и были в равных условиях с прочими детьми. Сказала бы тебе название фонда, но я забыла, если честно, да это и неважно, тут все так или иначе давно сотрудничают с AHEPA, левых кто бы стал сюда звать. Как думаешь? И я так думаю.
Электра останавливает его только за одним - в поцелуй украдкой она вкладывает название шампанского, которое ей наверняка понравится:
- Дом Периньон, попробуй так.
Мэттью она успевает отправить раньше, чем, наконец, замечает отца.
- Poppa! Какой сюрприз, - фальшиво удивляется Электра, позволяя себе небрежную фамильярность на пару мгновений, и совсем не стесняется поцеловать маму, - вот уж кого я не ожидала увидеть так скоро.
- Это я не ожидал, надо признать. Решила все же почтить нас своим присутствием?
Она даже не выглядит чрезмерно обиженной, хотя она обижена за то, что poppa решил забрать ключи от машины в качестве превентивной меры за неуспеваемость. Не говоря уж о том, какой скандал подняли на закономерный вопрос о том, сколько будет стоить купить экзамены и разве не все в Лиге Плюща так делают.
- Никак иначе, это же обязательное мероприятие, - она звенит браслетами, обводя пространство выше своей головы, - и на лекции времени не найдешь!
Родители, конечно, еще не знают, что она им придумала. Больше музыкального номера, ставший традицией, нет! Но Мэттью в толпе ей усмотреть получается не сразу, да и не хочет она знакомить их раньше положенного, поэтому это Электра его, а не он - ее перехватывает и уносит куда-то по направлению кухни.
- Успел уже с кем познакомиться, товарищ адвокат? - она не глядя осушает бокал и швыряет его тоже не глядя, чтобы с одинаковой вероятностью он либо размазался осколками об стену, либо таки приземлился Мэттью в руки, и в отличии от злополучного бокала уделяет самому Мэттью куда больше внимания, - тебе тут нравится? Могу тебя познакомить тут кое с кем, если хочешь. Хотел же, во всяком случае?
Он сбивается с такта умеренно громкой и в меру нейтральной, не отвлекающей от разговоров, музыки с легкостью паршивого танцора, счастливого обладателя отсутствующего слуха, потому что эта прослойка общества – ядовитая начинка симпатичного на вид пирога, которую Мэтт не то что на дух не переносит, прикрываясь аллергией на изыски, у него просто не находится в себе достаточно уверенности откусить большой кусок, лишь бы распробовать в полной мере. Он пытается лавировать среди людей с положенной в его незавидной ситуации осторожностью, чтобы ненароком позволить себе задеть кого-то локтем или едва не отдавить ногу, чувствуя себя… да никак, на самом деле. Даже не чужим. Мэтту просто некомфортно: здесь не найти пива, которое в баре неподалеку от кампуса каждую пятницу для них с Фогги пытаются выдать за настоящий немецкий лагер, нет безвкусного музыкального сопровождения, под которое к концу вечера начинаешь покачивать головой в такт, и он не может вклиниться в беседы на свои излюбленные темы с непринужденностью знатока – впрочем, едва ли их кто-то обсуждает, хотя испытать удачу всегда смелый ход, – потому что подобная бестактность возбраняется.
– Шампанское, – и тут же исправляет свою оплошность перед барменом, – Дом Периньон, пожалуйста, два.
У них, конечно, вряд ли есть то, которое можно купить в любом сетевом магазине за десять баксов – Мердок названий не знает, о ценах осведомлен чуть лучше исключительно из-за того, что дорогим игристым не пристало полировать победы на старом ринге.
– Отличные часы, – гудит низким басом комплимент слева, и Мэтт поворачивает голову, чтобы убедиться, что это адресовано ему, чтобы сделать заинтересованный вид, хотя разыграть карту непонимающего проще и в чем-то даже безопаснее: пираньи тоже могут больно кусать за пальцы. – Антиквариат сейчас не везде встретишь.
Мэттью перекатывает благодарность во рту чуть дольше, чем положено, но все же откликается как можно более нейтрально:
– Это подарок отца, но спасибо.
– Твой отец знал толк в хороших часах, парень.
Стекло мягко проезжается по дорогому дереву стойки из хватки бармена переходящим призом прямо в руки Мэтта. Последний кисло улыбается, думая о том, что боксер, зарабатывающий на жизнь сыну и себе подставными боями, уж точно вряд ли знал о том, что носит на левой руке ценную вещь, а не простую безделушку, призванную служить напоминанием о скоротечности времени.
Впрочем, может, Мердок недооценивал родителя.
Он стоит у бара, прислушиваясь, чтобы понять, в каком направлении двигаться к Электре, и множество голосов вокруг не сбивают с толку – ее чуть резкие интонации с едва уловимым акцентом узнает даже в многотысячной толпе на Таймс Сквер, не то что здесь, в пределах довольно ограниченного пространства. Образ Электры Начиос соткан для него заботливыми руками творца, тщательно подбиравшего каждую ниточку диковинного полотна, равных которому не найти. Ориентироваться на нее несложно – иногда, с долей иронии, думает, что был бы способен на это и без сонара, – но то, о чем она говорит, заставляет замереть на месте. Вернее, тот, кому Электра отвечает.
Первая – и довольно трусливая – мысль застигает Мэтта врасплох: бежать. Скрыться с глаз долой, пока Начиос слишком занята вежливым словесным теннисом с родителями, возвращая им подачи одну за другой. Он не собирался знакомиться с Хьюго и Кристиной… По правда говоря, не никогда, разумеется, но точно не в ближайший год. А то и даже не в два.
Не похоже, конечно, что Электра спешит его представить в качестве своего спутника, иначе зачем так ловко подгадала момент, когда стоит послать вежливым гонцом к барной стойке, но Мердок и сам не горит желанием.
Вторая заставляет сделать глубокий вдох и вернуть лицу непроницаемое выражение вместо откровенно придурковатого (кажется, так обычно говорят про ошарашенных, если не слишком деликатно). Ведь все-таки встреча должна была рано или поздно случиться, так почему бы не здесь?
Потому что это – их территория, а не нейтральная, уж тем более не его.
Потому что он не готов и, хотя Фогги не устает напоминать о загадочном эффекте, который Мэтт Мердок способен производить на людей, посла не расположить к себе обычными маневрами.
Потому что Электра не сочла нужным сказать, что ее семья будет в полном составе на благотворительном вечере.
Мог бы и сам сложить два и два.
Мэттью пятится назад, чтобы оказаться перехваченным на половине своего пути к выходу.
Трус.
Но – и это веский аргумент для защиты! – он и прежде не знакомился с родителями своих подружек, в таких обстоятельствах подавно.
– И кому ты хочешь меня представить? – игнорирует первый вопрос, как и изменения в поведении Электры: она развязно бросает бокал, почти наверняка рассчитывая, что дождь из осколков обрушится под ноги не сегодня. Несколько мелких кусков не походят на стеклянный ливень, и хрустят под подошвой ботинок, когда Мэтт делает шаг. – Своему отцу? Почему ты не сказала, что предстоит знакомство, я бы, может, доверил тебе выбрать пиджак и брюки, подходящие друг к другу по цвету, – укоряет без злобы, но как-то вымученно.
Вручает в руки второй бокал и просит:
– Для меня сюрпризов хватит, скажи, что больше не осталось.
Вы здесь » marvel: annihilation » прошлое и будущее » pour some sugar on me [february 2005]
